Взаимоисключащая получилась штука, могущая в будущем спровоцировать не один конфликт, но такой Владимир Романов мне нравился больше, чем готовый отдать всё ради блага родины безумец.

Возвращаясь к девочкам можно сказать, что они обе, наконец, определились с тем, что им важно и дорого. Пересмотрели, так сказать, приоритеты, проводив взглядом промелькнувший в опасной близости финал их коротких жизней.

Ксения, наконец, «отпустила» меня, чего пришлось ждать целых три года. Казалось бы: мы были знакомы без году неделя, но выверты человеческой психики порой такое отчебучивают, что хоть вешайся. Но теперь девочка готова строить своё собственное будущее без привязки ко всяким неадекватным сверхпсионам, что, конечно, не может не радовать.

Лина Романова, цесаревна Империи, пока ещё не нашла себя в чём-то конкретном, но и выполнять роль придворной куколки в тени отца или брата больше не хотела, так что её ждёт не чья-то, не кем-то навязанная роль, а её собственная.

Это тоже плюс, который хорошо лёг на мою трепещущую в предвкушении чего-то нового и интересного душу.

В остальном же на всей планете больше не было людей, к которым я бы успел привязаться. Знакомые и, вероятно, даже товарищи — были, но и только. Тех, кому я бы помог в случае нужды можно было и вовсе по пальцам пересчитать.

И даже так сие желание являлось сугубо следствием моего нынешнего внутреннего состояния, напоминающего стремление сделать всё несделанное и пресытиться чем-то, чего потом уже может не быть.

Бессмысленное, но необходимое действо.

И на фоне всего этого был Гость, который не возражал и просто следовал за мной, куда бы я ни пошёл. Время не имеет значения, помните?

Благо, он всё же пришёл к необходимости сокрыть своё присутствие от людей и псионов, оставив для меня небольшую лазейку — телепатическую связь, благодаря которой я чётко «видел» его местоположение. Соответственно, в той пещере он не остался, да и не ушёл прочь, покинув планету. Гость никуда не спешил, а я всё ещё представлял для него определённый интерес независимо от моего же финала: свихнусь я или эволюционирую, в обоих случаях сверхсущность сможет изучить результат и узнать чуть больше о моём аномальном состоянии.

Прагматизм как он есть, но в него верится куда больше, чем в ничем не обусловленное желание помочь или что-то вроде.

— «Мы сделали первичные выводы касательно природы твоей аномалии, Артур Геслер. Виной твоему выживанию стала атрофия связи между мозгом и разумом. В частности, имел место быть период, во время которого мозг находился в стазисе, и энергетическая составляющая разума развивалась обособленно». — Я бы навернулся с крыши от неожиданности, если бы не подавляющее спокойствие и решительное равнодушие, тяжёлым одеялом опустившиеся на плечи ещё несколько дней назад. Гость за последние дни в принципе никак не проявлял себя, если я не задавал вопроса, а сейчас вдруг решил заговорить. — «Мы склонны считать, что такое возможно лишь в случае единовременного пробуждения способностей и присутствия внешнего фактора, который мог бы спровоцировать хаотичное перераспределение потенциала в рамках энергетического тела. Нам жаль, но от последствий тебя сможет избавить только эволюция и начало с чистого листа».

— «Что вы подразумеваете под последствиями? Отчасти я понял, что мой потенциал смещён в сторону телепатических способностей, но несёт ли это вред?». — Не всякую мысль можно выразить словами, чего уж говорить о мыслеформе. Гость же пытался подобрать оптимальный по сути своей вариант, сдабривая его «дополнительной документацией», но непонятного всё равно оставалось много. Тем не менее, я всё равно сопоставил дебет с кредитом, в частности — слова Гостя и ту, первую встреченную мной тварь-из-разлома, угроза смерти от лап которой спровоцировала пробуждение моих сил.

Я и правда тогда считал, что положение безвыходное, и отчаянно хотел оттянуть момент своей смерти. Как итог — тварь не разметало по площади в пять квадратных километров, я не телепортировался, не укрылся в защитном коконе, нет.

Вместо всего этого я ускорился, оставив далеко позади физическую оболочку.

И из этого проистекало как благо — я не сошёл с ума, так и проблемы, суть которых до меня прямо сейчас доносил Гость.

— «Вред опосредованный. Став сверхсущностью, ты не сможешь обрести всю полноту власти над материальным миром. Ты будешь слабее других таких, как мы. Но в области разума твои возможности должны значительно превосходить наши, и мы не берёмся предсказать, как именно это проявится».

— «Иными словами, я буду отличаться от вас и всех прочих подобных вам. Это…». — Интригует? Радует? Пугает? Пожалуй, и то, и другое, и третье. Всегда интересно проследовать по своей собственной дорожке, не похожей ни на чью больше. Стать первопроходцем, пережив нечто уникальное. А то, что финал может отличаться от рассказов Гостя… что ж, у всего есть начало и конец. Даже вечные сверхсущности — не исключение.– «… интересно. Я готов воспринять всё, что вы можете мне дать. А после — отказаться от физического тела».

Не было смысла больше откладывать. Я сделал всё, что мог, а единственный способ действительно спасти Землю лежит там, за гранью, которую так легко и одновременно с тем сложно пересечь. Окончательно перестать быть человеком, и переродиться кем-то новым — закономерный итог моего не самого приятного пути длиной в субъективные века.

Кто бы знал, как я на самом деле устал…

Одним погожим днём Землю захлестнула псионическая буря, разразившаяся посреди океана, там, где даже грузовых судов по череде нелепых случайностей не оказалось. Умные люди сразу смекнули, что к чему, и начали свои приготовления.

Кто-то ожидал катастрофы, и изыскивал убежище для родных и близких.

Кто-то настраивал аппаратуру и проверял технику, готовясь ради науки и утоления любопытства нырнуть в самый эпицентр вопреки рискам оттуда просто не вернуться.

А кто-то, отвечающий не только лишь за себя, нервным перестуком кончиков пальцев о деревянную столешницу давал выход нервам, понимая, что уже было сделано всё возможное. Приказы отданы, верные люди проинструктированы, дети укрыты в надёжном месте…

«Так откуда это ощущение? Почему такое чувство, будто меня вот-вот смоет приливной волной?..».

Алексей Второй, Владыка Российской Империи, заседал не абы где, а в тронном зале. Не в большом, который прежде всего предназначался для приёмов и пышных церемоний, а в малом, напичканном электроникой больше, чем иная серверная комната под дворцом. Прямо сейчас сюда стекались все данные, какие только можно раздобыть, и даже с ОМП удалось оперативно наладить контакт.

Плевать на пока не решившийся до конца конфликт: когда мир трясёт, словно припадочного, не до мелких раздоров. Ведь если причиной являются люди, то последствия, по крайней мере, можно вообразить.

С псионикой же всё далеко не так просто, и когда из ниоткуда, в считанные минуты образуется воронка, всасывающая в себя не только материю, но и Пси, со временем лишь разжигая аппетит и набирая обороты, за предсказание последствий возьмётся разве что самоуверенный кретин, каких ещё свет не видывал. Все остальные будут готовиться ко всему и, конечно же, втайне надеяться на появление Лжебога, который как пропал — так и не появлялся больше.

Пришли отчёты об отбытии целого звена исследовательских «птичек», которые, весьма вероятно, летели в один конец. Следом прибыл рапорт о подозрительных шевелениях вдоль периметра ранее незатронутого квадрата: псионический шторм разрастался, и совсем скоро должен был накрыть западное побережье Африки, если не её всю. О том, что происходило на накрытых им территориях пока судить было сложно, но в самых первых сообщениях сообщалось о поглощении аномалией тысяч и тысяч тонн морской воды.

Насытится ли эта дрянь пустой жидкостью, или примется и за континенты?

«А ведь произойди это на год позже, и у какой-то части людей был бы шанс уйти через „Альфу-4“. Ныне же мы заперты на Земле…». — Император честно пытался отвлечь себя хотя бы такими, насквозь пессимистичными мыслями, но растущее беспокойство не позволяло сделать это должным образом. Нечто, источник чего нельзя было определить, надвигалось и разрасталось, отчего умудрённый сединами мужчина чувствовал себя безусым юнцом, ничего не понимающим и не знающим, что делать.