Жестокая, карающая за каждую промашку, но желающая своим подопечным только добра…

— Причины есть, господа, и я считаю необходимым тщательно рассмотреть и тот вариант, при котором на Земле объявились гости. Объясню, почему я собираюсь настаивать на этом. — Размеренными шагами мужчина вышел к оратору, оттеснив того и фактически заняв его место. Теперь каждый присутствующий здесь человек, — коих всего было ровно шестнадцать, — мог видеть азиата, взгляд которого отчего-то казался агрессивным и хищным, словно взирал он не на союзников, а на потенциальную добычу. — У нас «на руках» имеется разлом, ведущий в некое пространство, полностью лишённое Пси. На той стороне — планетоид, кора которого состоит из бесценного изолирующего Пси материала, и полноценная планета, снимки которых уже изучены, а существование там разумной жизни — подтверждено. И это точно не один из вариантов Земли, как в обычных разломах. Помимо этого, мы заключили договорённость с Артуром Геслером, который, напомню, до сего момента ни разу не нарушил своего слова…

— Попрошу, господин Ксинг. До недавних событий у нас не было ни повода, ни возможности организации переговоров с Лжебогом.

— Переговоров не было, это верно. И тем не менее, в одностороннем порядке он всё же что-то, да говорил. Угрозы. Предупреждения. Обещания кар за нарушение устанавливаемых им запретов. Я изучил все записи в архивах, и не нашёл ни единого случая, когда он бы откровенно лгал или обещал что-то, после этого не исполняя. — Цао Ксинг шумно выдохнул, обведя собравшихся взглядом. — В основном, конечно же, он угрожал и карал, но сути это не меняет. Мы заключили договорённость с Геслером, который показал себя на удивление адекватным для его общеизвестного статуса. И он исполнял взятые на себя обязательства ровно до тех пор, пока его не заметили тет-а-тет с «аномалией». Раненого, и, вероятно, пытающегося скрыть «аномалию» от нас, от ОМП. Как вы полагаете, господа, стал бы Лжебог, разделивший с нами доступ к разлому, который он мог просто приватизировать по праву силы, прятать обычную аномалию?

— В этом есть смысл, но принцип бритвы Оккама…

Цао на мгновение опустил веки, демонстративно борясь с готовым вырваться наружу недовольством.

— Любой принцип хорош до тех пор, пока он не идёт вразрез с реальностью! — Казалось, что ещё немного — и мужчина взорвётся гневом. Прищуренные глаза уподобились бойницам, а псионическая мощь Цао Ксинга плавно опустилась на плечи всех и каждого. — Страх перед Лжебогом затмевает ваш взор. Вы видите в нём чудовище, но не того, кто возложил всего себя на алтарь спасения человечества. Ставлю свою фуражку на то, что никто из вас даже не попытался здраво оценить то, чем мы были три года назад, и чем стали сейчас!..

С силой хлопнув по столу, на котором сиротливо пристроился ноутбук, подключенный к проектору, Цао Ксинг опёрся на пресловутый предмет мебели обеими руками.

— Мир изменился. Сильно изменился. Я рассчитывал, что вы тоже это понимаете, и разделите моё мнение. Но, похоже, мне придётся объяснять вам всё на примерах. — Цао замолчал на секунду, пару раз вдохнул-выдохнул и, наконец, продолжил говорить, перестав играть на нервах всех присутствующих. Они как никто другой знали о том, насколько их босс скор на расправу. — С самого начала он был силён настолько, что человечество буквально не могло ему ничего противопоставить. Лжебог закономерно стал страшилкой. Кровь миллионов на его руках и, что важнее, жизни тех, кто считал себя хозяевами положения, спровоцировала изменения, без которых нас всех ждала бы скорая смерть. Не от Пси, так от мировой войны. Но мы живы, а Лжебог не торопится уничтожать человечество. Отчего-то он закрывает разломы и появляется у самых опасных из них, там, где мы сами не справляемся. И это он, а не мы обезглавил преступные синдикаты и корпорации, способные влиянием и силой посоперничать с иными странами. Да, в дальнейшем его появления не проходили без случайных и многочисленных жертв, но из каждого такого случая мы извлекали много больше, чем могли бы. Я даже не буду в подробностях говорить о том, что из-за одного лишь его существования мы совершили технологический рывок, достигнув результатов, на которые в ином случае можно было бы рассчитывать только через полвека, ведь власть во всём мире очень неохотно выделяет на такие вещи деньги. Это вы и сами можете понять, если хорошо подумаете и изучите всё то, что происходило в последние три с половиной года. Хотя бы в формате было-стало…

Цао Ксинг опустил веки, на несколько секунд замолчав. Благо, все всё верно поняли, и никто не проронил ни единого звука. Каждый ждал, что ещё скажет глава отделения ОМП, и к чему, наконец, весь этот разговор.

— Для вас это может стать откровением, но каждый, кого я сегодня сюда пригласил, несколько отстал от своих коллег в плане мировоззрения. Да, я знал о том, что вы, скорее всего, в штыки воспримете всё, что хотя бы краем касается «доброго Лжебога», а это может помешать вам подобающе исполнять свои обязанности в будущем. — Цао, наконец, принял решение. — ОМП ждут большие перемены, господа. Я же предлагаю вам выбор: вы или меняетесь и клянётесь подобающе исполнять свой долг без оглядки на прошлые прегрешения нашего стратегического партнёра в лице Артура Геслера, предварительно изучив собранные мною материалы, или уступаете свои посты тем, кто готов адаптироваться и меняться. Ближайшие планы по реформации ОМП вы получите после ознакомления с прочими материалами. До этого момента этот корабль вам покидать запрещается моим приказом. Вопросы?

Стоит ли говорить о том, что вопросы у шокированных, — хоть и, отчасти, ожидавших подобного, — людей были в большом количестве?..

Глава 22

Импровизация

С момента, когда Цао Ксинг поставил перед подчинёнными выбор, минули сутки. За это время все успели ознакомиться с предоставленными материалами, подумать и решить, двигаются ли они дальше за своим безусловным лидером, или отходят в сторону, занимая должности, на которых личные мотивы не столь критичны. Иных санкций Ксинг решил не накладывать, так как считал утрату прежних власти и влияния достаточной потерей для неспособных пересилить застарелые обиды людей.

Вполне закономерно, что отказавшихся, в конечном счёте, набралось целых девять человек из шестнадцати.

Так вышло во многом потому, что не каждый успел остыть за эти годы, и простить Лжебогу все те ужасы, которые происходили по его вине. И под ужасами подразумевались не массовые убийства, регулярно совершаемые сверхпсионом в первый год с момента его становления, но конкретные части оных.

У многих от рук безумного сверхпсиона погибли близкие. Родственники, друзья, знакомые, наставники и ученики — мир псионов был достаточно мал, чтобы смерть одного-единственного одарённого веером накрывала многих, зарождая в сердцах и душах желание как-то ответить обидчику. Случайные люди среди одарённых, конечно, от руки Геслера погибали редко, но только лицемер способен сказать, что отмщения достойны исключительно безвинные жертвы. Офицеры ОМП, «супергерои», которые какое-то время появлялись среди гражданских и пытались что-то сделать, даже террористы — умирали все, и ненависть для их отцов и матерей, братьев и сестёр, для друзей нередко становилась новым смыслом жизни.

А с учётом того, что ОМП довольно долго, — и безуспешно, — пытались устранить Геслера силовым путём со всеми сопутствующими смертями и разрушениями…

В ОМП до сих пор часто встречались те, кого упоминание Лжебога заставляло вздрагивать, а пламя в из глазах — разгораться. А ведь с последних звучных инцидентов прошло полтора года, и те, кто поступал на службу лишь из-за желания отомстить остывали, а это пагубное стремление у многих успело притупиться.

А ещё очень часто на пьедестал возносились совсем другие цели, ведь со временем до каждого мало-мальски разумного человека доходило, что проблема человечества — это отнюдь не Лжебог. До сих пор существовало множество вещей, отнимающих на порядки больше жизней ежегодно, чем отнял Артур Геслер за всю свою «карьеру», а три года назад этих самых вещей было на порядки больше.